Воспоминания американского школьника - Страница 17

- Ах!.. Ой!.. Ай!.. - завизжали девицы и рассыпались в разные стороны - «лягушка» прыгала прямо у них под ногами, трещала и бросала искры на кисейные платья.

- Ох уж эти мальчишки, - сказал Марден девицам и скорчил самую постную физиономию. - Вечно они пристают к гуляющей публике.

Мы все вежливо поклонились и, как ни в чем не бывало, пошли дальше.

Вокруг площади как грибы выросли маленькие ресторанчики: два-три столика, четыре скамейки и огромные вывески.

Но больше всего мне понравилась намалеванная яркими красками огромная пивная кружка с пышной пеной, переливающейся через край. Кружка была точь-в-точь Везувий во время извержения.

- Зайдем сюда, выпьем по кружке пива. Я угощаю.

Мы уселись на скамейки и спросили «лучшего пива в Америке».

Долговязый парень в белом переднике поставил перед нами шесть тяжелых глиняных кружек.

Пиво шипело и пенилось. Пузырьки вздувались и лопались. Горький холодок пощипывал язык.

Какой-то мальчишка остановился перед ресторанчиком и посмотрел на нас с завистью:

- Ишь, расселись, черти!

Мы потягивали пиво маленькими глотками. Приятно сидеть за столиком и поглядывать на мальчишек, шмыгающих вокруг!

Гаррис очень шикарно закинул ногу на ногу и сдвинул на затылок шляпу.

Но пива в кружках становилось все меньше и меньше, и наконец круглое дно выглянуло и заблестело, как лысина.

Я поднял кружку, запрокинул голову и вылил в рот последнюю каплю.

- Жаль, - сказал я, - было вкусно.

- Будет еще вкуснее, - сказал Марден. - Идем к Петтинджилю есть мороженое.

Я порылся в карманах.

- У меня больше нет денег.

- Я все до цента потратил на петарды, - заявил Виткомб.

- А я на яблоки, - прибавил Бенни Уоллес.

- Бросьте, друзья, идите, если зовут, - сказал Марден.

Мы не заставили себя долго просить и отправились к Петтинджилю.

Кондитерская Петтинджиля была самая лучшая кондитерская в городе.

Хозяин ее, мистер Петтинджиль, был самый знаменитый человек в Ривермуте. Ни один свадебный обед, ни один юбилейный вечер не обходился без пломбира и тортов его изготовления.

Но не торты и пирожные прославили мистера Петтинджиля. Он был капельмейстером любительского оркестра «Ривермутских друзей музыки». И когда его кругленькая фигурка, горбатый нос и торчащий, как петушиный гребень, хохолок появлялись на эстраде, публика хлопала, не жалея ладоней.

Мистер Петтинджиль дирижировал, приподнимаясь на цыпочки и грациозно размахивая палочкой.

На репетициях эта самая палочка дробно стучала по деревянному пюпитру и угрожающе качалась перед носом зазевавшегося фагота или барабанщика. Мистер Петтинджиль был вспыльчив.

Чарлз Марден дернул дверь с надписью: «Кондитерское искусство Петтинджиля».

Серебристо зазвенел колокольчик, и мы вошли в кондитерскую.

По стенам на полках были аккуратно расставлены коробки, перевязанные розовыми и голубыми ленточками. С крышек улыбались кудрявые красавицы, прижимавшие к груди букеты роз.

На стойках под стеклом нежно белели и розовели кремовые башенки тортов и пирамиды конфет. Сладкий запах ванили и рома поднимался от напудренных сахаром кексов и пудингов.

За прилавком стояла продавщица в кружевном передничке и кружевном чепчике. У нее щеки розовые, как засахаренные персики, а оборочки чепца, воротничка и рукавчиков пышные, как крем на пирожных.

Кафе было в комнате за магазином. Мы прошли туда и заняли столик на «шесть персон».

В кафе было пусто. Приближался обеденный час, а ривермутские жители не любили портить сладостями аппетит перед обедом.

В глубине комнаты, за зеленой перегородкой, мистер Петтинджиль принимал заказы. Чарлз Марден заказал мороженое, и через пять минут девушка в белом переднике поставила перед нами блестящий поднос. На стеклянных вазочках красное, малиновое и кремовое ванильное мороженое высилось легкими горками. Тоненькие костяные ложечки торчали из каждой верхушки. Мы набросились на мороженое, и скоро вазочки опустели. Самая придирчивая посудомойка не могла бы на нас пожаловаться: никто не оставил ни капли.

- Спроси еще! - воскликнул Марден, облизывая ложку. - Том Белли, скажи Петтинджилю, чтобы он прислал второй поднос.

Я посмотрел на Мардена недоверчиво. Что он? Шутит? Откуда у него столько денег?

Нет, Марден не шутил. У него было совсем серьезное лицо. Ну, если так... Я пошел за перегородку.

Петтинджиль сидел за стойкой и что-то записывал в конторскую книгу.

- Мистер Петтинджиль, пришлите нам, пожалуйста, еще столько же порций мороженого.

- Ванильного или малинового?

- И того, и другого, будьте любезны.

- А денег-то у вас хватит?

- Раз мы заказываем...

Я отдернул драпировку и пошел к своему столику.

«Что же это? Где они?»

На подносе пустые вазочки, стулья в беспорядке вокруг стола. И никого! Ни одного человека!

Ноги и руки у меня похолодели. Удрали, пока я разговаривал с Петтинджилем? А у меня ни пенса... А Петтинджиль шутить не любит.

За перегородкой зазвенели ложечки. Несут!

Я бросился к дверям. Румяная продавщица раскладывала на стеклянном блюде пирожные. Через магазин нельзя. Я оглянулся направо, налево...

Окно!

Я с разбегу вскочил на подоконник и, зажмурив глаза, бросился вниз. Пятки больно ударились о мостовую. Хорошо еще, что первый этаж.